– Я знаю, что это ты спас меня, – обратился он к тому, кого здесь не было, – а значит, я нужен тебе. Я помню о нашей сделке и не подведу тебя.

Опустив руки, юноша начал оборачиваться к двери. Ещё мгновение, и Мадлен увидела бы его лицо, но… в ту секунду, когда взгляд юноши должен был коснуться её, мир вокруг изменился. За окнами, как и положено, разливался дневной свет. По комнате были разбросаны чьи-то вещи, в спешке забытые сбегавшими из Лувра хозяевами. Кровать заправлена. А юноша… его не было. Покои, в которых стояла Мадлен, были совершенно пусты. Не понимая, что происходит, девушка крутила головой, пытаясь найти следы былой картины.

– Что это было?! – с тревогой думала она.

Во рту пересохло, и Мадлен почувствовала лёгкое головокружение. Такое уже бывало с ней раньше после видений. Но прежде она всегда знала, что заглядывает в прошлое или будущее, а сейчас всё было совсем иначе. Она будто бы сама переступила завесу времени. Но где ей довелось побывать, в прошлом или будущем, Мадлен не знала. «Неужели всё это было моим видением? Но кто этот юноша, что сумел выжить после нападения убийц? И к кому он обращался, стоя у окна?» Душу царапнуло дурное предчувствие. Девушка знала лишь об одном существе, способном совершать небывалые чудеса.

– Абраксас, – прошептала Мадлен. – Лишь сделка с ним могла даровать юноше жизнь.

Всё ещё не в силах совладать с мелкой дрожью, окутавшей тело, девушка выглянула в коридор. Повернув голову в сторону, Мадлен столкнулась взглядом с молодой служанкой. Колет, девушка, по утрам наполнявшая господам кувшины с водой, побледнела, увидев Мадлен.

– Мадемуазель, вам нельзя показываться им в таком виде, – залепетала служанка. – Я слышала, как солдаты, что пришли во дворец, говорили о том, какие ужасные вещи сделают с теми, кто не успел покинуть Лувр. О, мадемуазель…

Мадлен, и без того едва стоявшая на ногах от ужаса, оперлась рукой о стену, чтобы не повалиться на пол. Сжалившись над ней, Колет оглянулась по сторонам и негромко попросила:

– Оставайтесь здесь, мадемуазель, я скоро вернусь.

Спустя некоторое время девушка, как и обещала, вновь отыскала Мадлен.

– Вот, возьмите это, переоденьтесь, – протягивая грязное платье, видимо, принадлежавшее одной из кухарок, произнесла Колет. – В этом они примут вас за прислугу. А нас они пока не трогают, если мы не сопротивляемся.

В глазах служанки проступила печаль, и она потупила взгляд. «Прислуге тоже приходится несладко, – догадалась Мадлен. – Испанские солдаты не знают пощады и делают с пленниками всё, что захотят. Юным девушкам, таким, как Колет, приходится хуже всего. Солдаты видят в них лёгкую добычу».

Попытавшись прогнать тяжёлые мысли, Мадлен с благодарностью приняла платье из рук Колет.

– Спасибо, – протянула Мадлен и, вновь взглянув на служанку, добавила: – Тебе нужно бежать отсюда. Пока повсюду царит хаос, ещё есть возможность выбраться из города.

– Мне некуда бежать, мадемуазель. Всем, кто остался в замке, пойти некуда.

– Что же вы будете делать?

– Останемся здесь и будем надеяться на милость нового короля.

– Де Гиз не король – он мятежник и узурпатор.

– Для нас, мадемуазель, тот, кто сидит на троне, уже король, – заметила Колет.

– Вы будете прислуживать де Гизу и его людям? – удивилась Мадлен.

– Да, мадемуазель, если они позволят.

«Простых жителей Франции не интересуют политические игры королей, – с досадой поняла Мадлен. – Им всё равно, кто сидит на троне. Лишь бы у них были кров и пища. Но нельзя их в этом упрекать. Их жизнь – борьба за выживание. И им нет дела до политических интриг».

Прошмыгнув в соседние покои, Мадлен распустила шнуровку и стянула с себя платье из нежной струящейся ткани. Без сожаления бросив его на кровать, девушка надела старое потрёпанное одеяние королевской прислуги. «Теперь во мне сложно признать фрейлину королевы, оно и к лучшему», – подумала Мадлен. Когда девушка выглянула в коридор, Колет уже не было видно. С трепещущим сердцем Мадлен вышла из покоев и, опустив голову, направилась вниз по лестнице. С каждым новым шагом тревога в груди становилась сильнее. Девушка слышала громкие шаги испанских солдат, различала иностранную речь. «Мне бы только выбраться из Лувра, – подумала девушка, но уже в следующую секунду одёрнула себя. – Я должна отыскать Фабьена и спасти Калеба от виселицы. Но как? Сейчас я не знаю, как уберечься самой, но всё же надеюсь сохранить чужие жизни».

Спустившись на первый этаж, девушка впервые столкнулась лицом к лицу с испанским солдатом. Мадлен затрепетала, вжимаясь в ближайшую стену. Суровый мужчина поднял на неё недовольный взор и, коверкая французские слова, оглушительно рявкнул:

– Почему не на кухне?! Велено накормить гарнизон. Живо за работу, девка!

Испуганно кивнув головой, Мадлен поспешила в сторону кухни. «Не тронул, отпустил – уже хорошо». Поворачивая за угол, чтобы скрыться от глаз солдата, девушка, оторопев, замерла на месте. В сторону тронного зала гордо шествовал герцог де Гиз в сопровождении своей свиты. В ней Мадлен с удивлением рассмотрела испанского посла. «Видимо, сбегая из дворца, король забыл отдать приказ касательно пленных. А де Гиз, заняв Лувр, первым же делом освободил Алехандро», – размышляла девушка. Тем временем новый хозяин королевского двора вошёл в тронный зал. Когда двери за ним закрылись, Мадлен попыталась на цыпочках прокрасться в сторону чёрного хода. Но вдруг чья-то тоненькая ручка поймала её за запястье. Резко обернувшись, девушка столкнулась взглядом с худенькой девочкой лет двенадцати. Трясущимися руками она держала полный кувшин вина. Наконец, набравшись смелости, девчонка испуганно покосилась на двери тронного зала и тихо прошептала:

– Мне приказали принести господам вина. Но… Но я… Я… – девочка заикалась, норовя расплескать содержимое кувшина. – Но я очень боюсь входить туда. Не могла бы ты… Ты… За… Ме… Ня… Меня…

– Отнести вино герцогу вместо тебя? – закончила за девчушку Мадлен.

Не сумев ответить, девочка активнее, чем было нужно, закивала головой. Мадлен на миг призадумалась. «Мне бы не хотелось попадаться на глаза де Гизу и его людям. Герцог, конечно, вряд ли вспомнит меня, чего нельзя сказать об Алехандро. Но как я могу отказать этому юному созданию? Девочке нельзя входить в тронный зал. Кто знает, что на уме у солдат де Гиза?..» Мысленно отчитав себя за излишнюю сердобольность, Мадлен протянула ладони и взяла кувшин из рук девчонки.

– Иди на кухню, я всё сделаю, – пообещала Мадлен.

На бледном взволнованном лице девочки проступило подобие улыбки.

– Спасибо… Спа… Си… Спаси… Бо.

Сделав глубокий вдох, Мадлен опустила голову, надеясь таким образом скрыть своё лицо.